Лусине Акопян Люся Акопян Lucy Hakopian Lucy Hakopyan Lucy Hakobian Lucy Hakobyan Lucy Akopian Lucy Akopyan Lucy Akobian Lucy Akobyan Lusine Hakopian Lusine Hakopyan Lusine Hakobian Lusine Hakobyan Lusine Akopian Lusine Akopyan Lusine Akobian Lusine Akobyan Lusya Hakopian Lusya Hakopyan Lusya Hakobian Lusya Hakobyan Lusya Akopian Lusya Akopyan Lusya Akobian Lusya Akobyan
А потом был 95й - до сих пор светлый год. И тот сумасшедший звонок, о котором я когда-то мечтал в своих рассказах: "В брейне я чечако".
В тот год я был победителем... Тут и телефонка - когда мы взяли третье место, и Питер... Да мало ли. Запомнился маленький зал, скрипучий паркет под ногами, теплый загадочный свет свечей - и кружилась красивая пара. Грохочущий "Калашников " в руках и сквозь затихающий звон выстрелов в ушах - "Я чувствую себя истребителем, которого сбили на взлете - еще поднимаешься, но нет надежд ". И теплые вечера Чемпионата: "Привет брату по разуму". И удивительные "Голоса травы", "Дети в день рожденья".
...А потом я стал мало-помалу терять ее. Это проклятое безденежье тех лет - когда не на что было даже купить второй билет на концерт, а идиотская гордость не позволяла признаться в этом.
А потом была та история... Много раз за эти годы я думал - был ли иной путь? Можно было ведь вышибить кого-нибудь другого. Трудно сказать, почему я отказался от единственного в команде дорогого мне человека. Может - потому что чувствовал, что уже потерял - и не хотел затягивать агонию?
Она обиделась.
Именно тем летом она горько бросила: "Я как та ваза - все бегут, чтоб получить главный приз, а сама по себе - не нужна никому".
Наверное, были две Люси - реальный человек - со своими недостатками - в чем я прекрасно отдавал себе отчет. И Легенда. Та, про которую я писал, видел во снах... Та, рядом с которой мне всегда - 16.
Потом было время гибких стен - когда я впервые в полной мере понял, что это значит. Разговор начинался приветливо - и закономерно обрывался - а ты не знал даже - она ли не хочет с тобой говорить, или дело в хреновости ереванской телефонной сети.
И тот концерт Ахвердяна - первый в Армении - пустое кресло в первом ряду рядом со мной.
Очень жалею , что так и не прочел Ее книги. В 1995м Она писала роман - длинный и с продолжением, и я бы прочел его... если бы.
А что если бы? Что лучше - так - или история пошлого разочарования?
Просто тогда, в 95м вскоре после того, как все кончилось, мне приснился странный сон, в котором я убивал свою мечту.
